Финн ведет Уну в глубину своего дома, то и дело оборачиваясь и посматривая на нее непонимающе, но с интересом. Ему не верится, что он впустил кого-то в свою обитель, этого не случалось уже несколько лет. Ему не верится, что они так непринужденно разговаривали всю дорогу под завистливые взгляды соседей и что Уна сама захотела с ним познакомиться. Он глядит на девушку во все глаза, подмечая каждую деталь: как она оставляет сумку у порога, как стаскивает легкие сандалии, как привычным движением поправляет рассыпавшиеся розовые пряди, как улыбается ему, заметив этот пристальный взгляд.
Еще более странным кажется парню ее поведение в библиотеке: Уна во все глаза смотрит на стеллажи, заполненные книгами и уходящие высоко-высоко, настолько, что чтобы взять книгу с самой верхней полки, понадобится приставная лестница. Девушка проходится вдоль, проводя пальцами по твердым переплетам, зачарованно рассматривает разноцветные обложки, касается золотистых буковок названий. В эту библиотеку давно никто не заходил - воздух тут тяжелый, пропитанный пылью и запахом типографской краски. Уна берет первый попавшийся томик и устраивается прямо на полу, поджав под себя худые ноги. На нагретые солнцем половицы из книги выпадает засушенный цветок. Девушка смеется, глядя на Финна:
- Да ты романтик! А по тебе не скажешь..
- Это не мое, - быстро отмахивается парень, мельком скользнув взглядом по обложке книжонки. Какой-то дамский роман.
- Это мамина книга. Мама умерла, - зачем-то прибавляет он.
- О, извини, - слышится сзади приглушенно - странница вовсю увлечена чтением, поглощением печатных букв. Парень вздыхает и уходит, оставив ее с текстом один на один. В его голове роятся мысли об умершей семье, о том, почему он не выходит на улицу, почему не читает книги, почему зарылся в свое хобби, в свое единственное предпочтение, в свой надуманный смысл жизни. Впервые парню думать не хочется и даже больно. А он ведь никогда-никогда не плакал. Совсем. Даже над гробом матери. Даже находя в книгах засушенные цветы.
Дальше все становится совсем уж странным: Уна читает, читает и читает, почти не выходя из комнаты. Она читает книги одну за другой, с жадностью выдирая их из беспорядка стопок на полках. Она буквально проглатывает их, и приключенческие романы, и брошюрки в пару страниц, и толстые энциклопедии. Читает, читает, читает, насыщаясь, вбирая в себя знания, как губка. Она ведет себя тихо, совсем не шумит, только чуть слышится шелест переворачиваемых страниц, и Финн то и дело бросает свою работу, чтобы посмотреть на розоволосую девушку как на диковинку. Так длится целый день, а под вечер Уна сама заходит к нему в кабинет.
Стоит, прижавшись спиной к стене, блики закатного солнца мягко оплетают ее тоненькую фигурку. Она посматривает на различную технику и вычурные конструкции с такой же жаждой, как совсем недавно смотрела на книги. Парень отмечает про себя, что ее любопытство похоже на любопытство ребенка, которого привели в магазин игрушек и ему не терпится увидеть, услышать, потрогать все, что его окружает. Но девушка отводит взгляд от творений Финна и быстро, скомкано прощается. Почему-то щемит в груди и кажется, что закатное солнце давно уж село, а дом обернула равнодушная тьма. Парень пытается удержать свою гостью, что-то бормочет, сует ей книги, девушка смеется и отмахивается тонкими руками.
- Послушай, - почти что шепотом говорит она, - послушай, я вернусь, вернусь, правда. Просто еще слишком рано, чтобы оставаться на месте, просто это еще не дом, понимаешь?
Финн не понимает и понимать не хочет, вот сложные формулы и то, как их вывести он понимает, и задачи, решение которых занимает несколько тетрадных листов он понимает, а скомканные объяснения Уны он понимать не может и не хочет. Девушка говорит, на этот раз много и долго, но очень бессмысленно, парень упрямится и молчит. Уна собирается, вешает сумку на плечо, натягивает сандалии, потом обнимает его, замерев на секунду. От ее волос пахнет полынью и пеплом. Уна медленно идет по дороге, ее легонькие юбки развевает ветер, в такт ее шагам качаются высокие подсолнухи. Глазам Финна мокро и горько, хоть раньше он никогда не плакал.
читать дальше
Еще более странным кажется парню ее поведение в библиотеке: Уна во все глаза смотрит на стеллажи, заполненные книгами и уходящие высоко-высоко, настолько, что чтобы взять книгу с самой верхней полки, понадобится приставная лестница. Девушка проходится вдоль, проводя пальцами по твердым переплетам, зачарованно рассматривает разноцветные обложки, касается золотистых буковок названий. В эту библиотеку давно никто не заходил - воздух тут тяжелый, пропитанный пылью и запахом типографской краски. Уна берет первый попавшийся томик и устраивается прямо на полу, поджав под себя худые ноги. На нагретые солнцем половицы из книги выпадает засушенный цветок. Девушка смеется, глядя на Финна:
- Да ты романтик! А по тебе не скажешь..
- Это не мое, - быстро отмахивается парень, мельком скользнув взглядом по обложке книжонки. Какой-то дамский роман.
- Это мамина книга. Мама умерла, - зачем-то прибавляет он.
- О, извини, - слышится сзади приглушенно - странница вовсю увлечена чтением, поглощением печатных букв. Парень вздыхает и уходит, оставив ее с текстом один на один. В его голове роятся мысли об умершей семье, о том, почему он не выходит на улицу, почему не читает книги, почему зарылся в свое хобби, в свое единственное предпочтение, в свой надуманный смысл жизни. Впервые парню думать не хочется и даже больно. А он ведь никогда-никогда не плакал. Совсем. Даже над гробом матери. Даже находя в книгах засушенные цветы.
Дальше все становится совсем уж странным: Уна читает, читает и читает, почти не выходя из комнаты. Она читает книги одну за другой, с жадностью выдирая их из беспорядка стопок на полках. Она буквально проглатывает их, и приключенческие романы, и брошюрки в пару страниц, и толстые энциклопедии. Читает, читает, читает, насыщаясь, вбирая в себя знания, как губка. Она ведет себя тихо, совсем не шумит, только чуть слышится шелест переворачиваемых страниц, и Финн то и дело бросает свою работу, чтобы посмотреть на розоволосую девушку как на диковинку. Так длится целый день, а под вечер Уна сама заходит к нему в кабинет.
Стоит, прижавшись спиной к стене, блики закатного солнца мягко оплетают ее тоненькую фигурку. Она посматривает на различную технику и вычурные конструкции с такой же жаждой, как совсем недавно смотрела на книги. Парень отмечает про себя, что ее любопытство похоже на любопытство ребенка, которого привели в магазин игрушек и ему не терпится увидеть, услышать, потрогать все, что его окружает. Но девушка отводит взгляд от творений Финна и быстро, скомкано прощается. Почему-то щемит в груди и кажется, что закатное солнце давно уж село, а дом обернула равнодушная тьма. Парень пытается удержать свою гостью, что-то бормочет, сует ей книги, девушка смеется и отмахивается тонкими руками.
- Послушай, - почти что шепотом говорит она, - послушай, я вернусь, вернусь, правда. Просто еще слишком рано, чтобы оставаться на месте, просто это еще не дом, понимаешь?
Финн не понимает и понимать не хочет, вот сложные формулы и то, как их вывести он понимает, и задачи, решение которых занимает несколько тетрадных листов он понимает, а скомканные объяснения Уны он понимать не может и не хочет. Девушка говорит, на этот раз много и долго, но очень бессмысленно, парень упрямится и молчит. Уна собирается, вешает сумку на плечо, натягивает сандалии, потом обнимает его, замерев на секунду. От ее волос пахнет полынью и пеплом. Уна медленно идет по дороге, ее легонькие юбки развевает ветер, в такт ее шагам качаются высокие подсолнухи. Глазам Финна мокро и горько, хоть раньше он никогда не плакал.
читать дальше
